ПРЯМАЯ РЕЧЬ
379
Конечно, мы были на той стороне. И нас, естественно, сразу прихлоп-
нули, как только Верховный Совет расстреляли. Причем Шумейко
тогда было сказано, что, пока Селезнёв главный редактор, газета вы-
ходить не будет. Провели собрание журналистов. Я сказал, что на пути
газеты шлагбаумом не буду. Я ушел, и на следующий день газете разре-
шили выходить.
— При ком из президентов прессе было легче жить?
— При последних годах Горбачева, до прихода Ельцина. Потом на-
чалось их жесткое противостояние, и пресса растерялась… Кто подде-
рживал Горбачева, кто —Ельцина. Кто-то понимал, что Горбачев сделал
перестройку и заслуживает и уважения, и внимания. Кто-то соглашал-
ся с тем, что произошло ГКЧП, кто-то не соглашался… Сначала все
«ура-ура Ельцину», потом — «долой-долой Ельцина». И это проходило
и через всю страну, и через журналистов.
Но самый интересный период был, когда началась эпоха гласно-
сти, — 1985 год. Когда Горбачев объявил этот период, когда газеты по-
чувствовали волю, когда была отменена 6-я статья Конституции, вот
тогда пресса чувствовала себя лучше всего.
А когда подвели нас к 1991 году, к ГКЧП, то многие были в растерян-
ности — как это расценивать, как понимать. Мы ведь тоже были закры-
ты, как газета. Нас называли филиалом штаба ГКЧП, меня вызывали
прокуроры, периферийные допросы устраивали. Ребят, говорю, вы все
свихнулись? «У нас команда от Ельцина — вас всех к ногтю».
— Разве вы не поддерживали ГКЧП идейно?
— Филиалом никаким мы не были, но идейно — да, поддержива-
ли. Мы понимали, догадывались, что это все не просто так, что, скорее
всего, с согласия самого Горбачева. А позже эти вещи стали выходить
наружу. Конечно, это все было не стихийно, никаким переворотом это
не было. Другое дело — кто оказался в лидерах ГКЧП. Многие понима-
ли, что Горбачеву надо уходить. Но когда они схлестнулись рогами, два
упертых барана, один — туда, другой — сюда, то мы страну и потеряли.
— Прокурорские проверки закончились ничем?
— Ничем. К нам приходили, кабинеты обыскивали, смотрели нашу
спецчасть, а это — документы из ЦК партии, которые шли с грифом
«секретно», решения ЦК, решения Политбюро. Все было пронумерова-
но, проштудировано. И не оказалось никаких указаний, никаких под-
польных заседаний. Нервы потрепали.
