СЕЛЕЗНЁВСКАЯ ПРАВДА • «КОМСОМОЛЬСКАЯ ПРАВДА» • «УЧИТЕЛЬСКАЯ ГАЗЕТА» • «ПРАВДА»
75
он решает, что с тобой делать!» А через несколько минут он вернулся
в кабинет, сел, помолчал. «Ну что?» — спросил я его без всякой на-
дежды. «Иди учить язык, — сказал он. — Болгарский». Потрясающе!
Пять минут — и я собкор в Болгарии. Спасибо «чудеснику» Селезнёву!
И лишь потом начался обычный и тягомотный процесс оформления
бумаг и бумажек, согласований и собеседований в высоких кабине-
тах… А еще спустя некоторое время мы мотались с главным редактором
«Комсомолки» по Болгарии, открывая ее для себя с нуля. Но это уже
другая история…
* * *
Умер Геннадий Николаевич Селезнёв. Неожиданно —
всего-то 67 лет, внезапно — виделись с ним на юбилее «Комсомолки»,
на здоровье не жаловался, на мой вопрос: чем занимается? — ответил:
«Внучками». Сфотографировались на память — и кто же знал, что это
будет последний его снимок вместе с нами.
Мы вместе с ним работали все то время, пока он был главным
в «Комсомолке». А потом еще недолго в «Правде». И это был один
из редакторов — достаточно редких, который умел по-человечески от-
носиться к сотрудникам. Верил, доверял, прислушивался. Мне лично
работать с ним было легко и просто, ибо, в бытность мою завкорсетью,
он всегда мне говорил: «Как ты считаешь, пусть так и будет».
Недавно мы с ним вспоминали его приезд в конце 85 г. в Софию:
было темно — ограничивали свет, в гостинице холодно — экономили
на тепле… Но Селезнёв не жаловался, более того — проявлял обо мне
заботу в поездках по Болгарии. Вместе со мной пошел к нашему послу,
чтобы попросить о помощи в решении проблем корпункта «КП», за что
я ему благодарен. Как благодарны ему все те собкоры «КП» внутренние
за то, что он отправил их работать за рубеж. Поразительно: при встре-
чах он непременно передавал мне приветы от каждого из вас, с кем
он встречался во время своих визитов в разные страны и регионы. Зна-
чит, помнил нас, не делал вид большого начальника или партийного
бонзы. Хотя был третьим руководителем в стране все-таки.
Но… Сколько бы ни вспоминал Геннадия Николаевича я, мы все,
теперь остается только сожалеть, что так рано он ушел из этого мира.
И пусть наша память о нем будет светлой, оптимистичной, благодар-
ной — такой, каким был сам Геннадий Николаевич!
