Г
ЕННАДИЙ
С
ЕЛЕЗНЁВ
• ПРЯМАЯ РЕЧЬ
180
Геннадий Николаевич встал из-за своего рабочего стола в кабинете
на 6-м этаже Госдумы, пожал руку, усадил в кресло перед небольшим
журнальным столиком:
— Ну, как ты смотришь на предложение поработать вместе?
— Спасибо за доверие.
С того времени и до последних его дней мы уже шли по жизни ру-
ка об руку.
Но на сердце осталась зарубка: я не смог с ним попрощаться. На-
столько тяжело и стремительно развивалась его болезнь.
Два Селезнёва. Мягкий человек со стальным характером
Чем больше я узнавал Геннадия Николаевича, тем явст-
венней различал в нем двух Селезнёвых. Один — мягкий, добрый
чуткий, внимательный, сопереживающий, компромиссный человек,
другой — твердый, принципиальный, непримиримый, убежденный,
воинствующий.
Первого знали многие, второго — наделенные властью, принима-
ющие, по его мнению, антинародные законы и решения, корыстные
и угодливые. Для него в жизни была красная черта, которую он никог-
да не позволял себе переходить ради достижения политических или
личных выгод. Эта черта — порядочность. Несмотря на мягкий харак-
тер, внимательное отношение к людям, внутри у него был некий сталь-
ной стержень, на который нанизаны его жизненные принципы и ко-
торым он не изменял всю жизнь.
…Селезнёв достаточно крупный мужчина, с добрыми вниматель-
ными глазами. Где бы он ни появлялся, как-то само собой оказывался
в центре внимания всех. Может быть, аура такая, энергетика. В раз-
говорах с ним приходилось все время быть собранным, внимательно
