Первую чеченскую войну развязали интриги властей

В этот день президент РФ Борис Ельцин подписал Указ номер 2169 «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики». Российские подразделения Объединённой группировки войск, состоявшие из частей Министерства обороны и Внутренних войск МВД, безотлагательно вступили на территорию этого мятежного края, что положило начало боевым действиям, которые позже назвали Первой чеченской войной. О превратностях тех событий рассказывает причастный к ним политик Сергей ФИЛАТОВ, депутат Верховного Совета РСФСР, первый заместитель его председателя (1990–1993), глава Администрации Президента России (1993–1996), нынче президент Фонда социально-экономических и интеллектуальных программ. Грозный в 1995 году. Фото: REUTERS 2014 – Сергей Александрович, как случилось, что буквально через год после принятия Конституции России в стране в 1993 году началось «наведение конституционного порядка», которое превратилось в полномасштабную кровавую войну? Какие силы стояли за тем драматическим конфликтом? Сейчас уже все знают, что в Чечню шёл поток денег, вооружения и наёмников. Ведь кто-то всем этим управлял! – Я до сих пор подхожу к чеченской теме с чувством некоторой вины и огромным желанием разобраться в многообразии тех ошибок, которые совершили как федеральная власть, так и власть Чечни. По этому поводу высказались Конституционный суд, Совет Федерации, Госдума, Совет безопасности… – Принято считать: решение о вводе федеральных войск в Чечню во многом стало следствием импульсивного характера первого Президента России… – К началу 1994 года Борис Николаевич Ельцин определился: чеченскую проблему надо решить. В его окружении эта позиция находила понимание. Большинство считало, что надо избежать ввода федеральных войск в республику. Все осознавали – это начало войны. Я, например, настаивал на том, чтобы максимально поддержать Временный совет чеченской оппозиции, дабы она смогла в подопечных ей районах наладить нормальную жизнь. Стоит напомнить: в конце 1993 года в Чечне активизировалась оппозиция Дудаеву. Возникли формирования Гантемирова и Лабазанова. Примерно в то же время против него выступила и объединённая оппозиция во главе с Автурхановым, главой Надтеречного района Чечни, который с первых шагов дудаевской власти ей не подчинился. Они образовали на своём съезде Временный совет и обратились к Президенту России с просьбой оказать помощь в налаживании нормальной жизни в Надтеречном районе и других населённых пунктах, где влияние Дудаева было потеряно. Встретиться с Автурхановым мне предложил Евгений Савостьянов, который замещал в то время директора ФСК Сергея Степашина и курировал урегулирование ситуации в Чечне. Особое внимание он обратил на то, что оппозиция Автурханова не ставит никаких условий перед российским руководством, признаёт Конституцию России, в то время как лидеры других оппозиций выдвигали различные требования. Автурханов приехал в Москву в июне 1994 года. Я встретился с ним, взял для передачи Президенту России Обращение Общенационального съезда чеченского народа с просьбой о признании федеральной властью Временного совета. Вскоре Борис Николаевич поручил Правительству России оказать Временному совету содействие в подготовке и проведении выборов в Чечне. В душе я надеялся, что Ельцин поручит курировать этот вопрос мне, но этого не случилось. По непонятным для меня причинам, подготовкой документов по решению чеченской проблемы начал заниматься Евгений Савостьянов. Он сделал ставку на вооружение оппозиции, направив на это все деньги. Затем чеченский вопрос начал курировать глава «национального» министерства Николай Егоров, который твёрдо поддерживал силовой вариант действий. К сожалению, в рядах чеченской оппозиции того времени согласия не было. Не ладили между собой Хасбулатов и Автурханов. Свою игру вёл Завгаев. Гантемиров сначала примкнул к оппозиции, потом отошёл от неё. Странно повёл себя и Лабазанов. Каждый из лидеров оппозиции начал тянуть одеяло на себя. Тем не менее короткие стычки дудаевских вооружённых формирований и сил внутренней оппозиции постепенно переросли в жёсткое противостояние. 2 сентября между ними фактически начались боевые действия, кульминацией которых стало 26 ноября, когда произошла третья попытка штурма Грозного. Примерно в 9:30 шесть танков «Т-72» сил оппозиции прорвались к президентскому дворцу. Во второй половине дня он был захвачен отрядом Лабазанова. Но замысел дудаевцев как раз и заключался в том, чтобы заманить тяжёлую технику поглубже в тесноту улиц. А дальше произошёл разгром оппозиционных сил. Погибли сотни человек, около 150 попали в плен, 70 из них оказались российскими офицерами: бортмеханики, командиры танков. – А почему бездействовала Москва? – Россию губят интриги власти. Грозный был взят, но оппозиция поддержки не получила. Почему так случилось? 26 ноября я и Сергей Степашин пытались подписать у Ельцина указ о введении в Чечне чрезвычайного положения, чтобы как-то спасти ситуацию. Но тогдашний министр внутренних дел России Ерин сказал Президенту, что полученная информация неточная, а происходящее в Чечне требует серьёзной проверки. Президент не подписал указа, который ждали и Грачёв, и Степашин, и Егоров. Когда я по телефону сообщил об этом Грачёву, он чуть ли не плакал, очень переживал за своих ребят. И повторял: «Как я буду смотреть им в глаза?» Российских командиров тем временем квалифицированно вырезали, а ребят взяли в плен. Борис Ельцин наш документ не подписал, так как уже имел готовое решение о вводе войск в Чечню. Его уязвлённое самолюбие взыграло и вылилось в известный указ о наведении конституционного порядка на территории Чеченской республики. Затем состоялось решение Совета Безопасности о введении войск в Чечню. В этих процессах я уже не участвовал. Можно ли было действовать по-другому? Альтернативных предложений поступало много. Одно из них сводилось к тому, чтобы равнинную часть Чечни отделить от горной, «заперев», таким образом, сепаратистов в горах. Это позволило бы восстановить нормальную жизнь в равнинной Чечне и со временем побудило бы к диалогу горцев. Но история человечества есть непрерывная борьба между идеями и интересами... – Насколько я знаю, Вы длительное время вели переговоры о возможной встрече Бориса Ельцина и Джохара Дудаева. Почему она не состоялась? – Летом 1993 года я был в Северной Осетии, где ко мне подошли представители Дудаева и сказали, что он хочет встретиться с Ельциным. Я предварительно обсуждал с Борисом Николаевичем такую возможность. Дудаев искал встречи с Ельциным по вполне понятной причине: авторитет генерала стал резко падать. Дудаеву необходимо было показать: Москва с ним считается. Что значило для Дудаева сесть за стол переговоров с Ельциным? Признание Россией легитимности его власти. Я и объяснил дудаевским посланникам, что он не может сесть за стол переговоров с Президентом России как президент суверенной республики. И всё же мне удалось договориться с Борисом Николаевичем об их принципиальной встрече. Но уже на следующий день после этого Дудаев выступил по ТВ и на фоне исламского знамени начал обзывать российского Президента самыми гнусными словами, ввёл военное положение. Дудаев сам отрезал себе пути к переговорам с Президентом России. P.S. Первая чеченская война длилась почти два года до подписания 31 августа 1996 года Хасавюртовских соглашений, на пять лет отложивших решение вопроса о статусе Чечни. Они не помогли прекратить кровопролития и похищения людей в республике. После вторжения отрядов Шамиля Басаева в Дагестан в 1999 году началась Вторая чеченская война, активная фаза которой продлилась около года. В 2001 году Владимир Путин подписал указ о выводе войск из Чечни, а формально контртеррористическая операция завершилась в апреле 2009 года. Подготовил Павел Анохин (из личных архивов автора)